Имя Евгения Халдея известно, безусловно, всем профессиональным фотографам и критикам. Однако, широкий зритель не всегда знает, кто был автором знакомых ему буквально со школьной скамьи, исторических и, можно смело утверждать, знаковых снимков. Между тем, именно этот корреспондент сделал один из самых знаменитых кадров отечественной культуры ‒ водружение Знамени Победы над зданием берлинского Рейхстага в мае 1945 года. Эта фотография ознаменовала триумф победителей и ниспровержение фашизма. Она навсегда вписала Халдея в анналы истории и обеспечила ему место в пантеоне самых известных репортажников ХХ столетия.
Но не смотря на столь знаковое событие, его творчество не ограничивалось одним лишь свершением. За всю свою творческую карьеру Халдей успел поработать в Москве, Заполярье, на Днепрострое, в Харбине, Порт-Артуре. Он оставил огромный и интереснейший архив.
Среди работ Евгения Ананьевича съемка событий мирового значения: Потсдамской мирной конференции, подписания Германией акта о капитуляции в войне, разгрома японских вооруженных сил на Дальнем Востоке.
Во время Второй Мировой войны фотограф от лица редакции ТАСС работал на военно-морском корабле. С помощью Лейки он помог и своим современникам, и их потомкам увидеть, что происходило на полях сражения от Белого моря до Германии. Точность и цепкость взгляда в совокупности с высочайшим профессионализмом и человеческими качествами: смелостью, готовностью рисковать, ‒ сделало Халдея поистине выдающимся фотографом. Его кадры служили доказательным материалом в Нюрнбергском процессе над виновниками в преступлениях нацизма, и сам суд он, кстати, тоже снимал.
Детство и начало карьеры
Евгений Халдей родился в городе, сегодня известном как Донецк. В апреле 1916 года, когда он появился на свет, местечко называлось Юзовкой, и было классическим шахтерским поселком, вовлеченным в события того времени. Это отразилось на мальчике. Когда Евгению Халдею был всего лишь год, во время еврейских погромов убили его мать (она прикрывала собой сына, получившего всего одно ранение от пули).
Воспитывала Женю бабушка. Проучившись до 13-летнего возраста в хедере, он начал работать. В 12 лет Халдей сделал свою первую камеру ‒ сам, с помощью деталей и знаний, которые получил, подрабатывая подмастерьем в фотомастерской. В качестве объектива использовал линзу, которую стащил из бабушкиных очков. Первым снимком фотомастера стала городская церковь.
Юный обладатель исторического свидетельства стал задумываться о карьере фотографа, но из-за голода, который свирепствовал в регионе в 30-е годы, был вынужден начать работу в паровозном депо. Там выдавали пайки, а также платили ‒ не много, но достаточно, чтобы Евгений купил в рассрочку «настоящую» камеру ‒ Фотокор-1.
На фотографии, которыми юноша щедро делился, обратил внимание редактор одной из заводских газет. Вскоре Халдей стал сотрудничать с ней на постоянной основе, делая фоторепортажи из жизни агитбригад и рабочих в цехах и на стройках. При этом он часто был вынужден работать примитивнейшей, чуть ли не самодельной техникой, учиться на ходу.
Несомненный талант и огромное упорство принесли плоды ‒ Евгения Ананьевича пригласили сотрудничать с «Прессфото», главной украинской репортажной организацией, а также с крупной газетой «Социалистический Донбасс». В двадцатилетнем возрасте он уже получал премии на выставках, стал объектом интереса агентства «Союзфото» и в 1936 году переехал в Москву. Там его приняли работать в ТАСС, и Халдей стал ездить по всему СССР, снимая в Якутии, Карелии, Минске и так далее. Среди достижений мастера ‒ репортажи о Стаханове и Паше Ангелиной (иконических передовиках производства), портрет Дмитрия Шостаковича.
На пике карьеры Халдея, вместе со всей страной, настигла война.
Съемка во время Второй Мировой
Евгений Халдей ушел на фронт военным корреспондентом ‒ ему пришлось служить на Северном флоте. Надев форму и взяв в руки камеру Leica, он стал фотографом, которому потомки обязаны впечатляющей хроникой. Халдей был свидетелем освобождения Севастополя и Керчи, прошел с войсками путь от Бреста и Минска до Германии ‒ через Румынию, Венгрию, Австрию.
Когда советские солдаты штурмовали Берлин, Халдей был в Москве. По срочному вызову он вылетел в Германию, чтобы сделать ту самую эпохальную фотографию ‒ «Знамя над Рейхстагом». Да, сейчас мы все знаем, что композиция была организована им специально (Евгений Ананьевич рассказал об этом сам), но это не умаляет ни исторической, ни художественной ценности снимка. Забравшись вместе с автоматчиками на крышу Рейхстага, он смог в одной фотографии отразить все надежды и желания людей, триумф победы и ее дух.
В прессе, растиражировавшей снимок миллионами экземпляров, он фигурировал как репортажный, да и имена солдат были изменены. Мастерство фотографа от этого не становится меньшим ‒ так же, как и его феноменальное чувство момента. Оно позволяло Халдею выделять из всех событий ключевые, и в каждой детали на изображениях был смысл, придававший фотографиям глубину. 
Кроме берлинских событий, Евгений Халдей фотографировал Нюрнбергский процесс: работа на нем осложнялась тем, что корреспондентам не разрешалось перемещаться по залу суда. Нужно было со своего места найти самый точный и эффектный ракурс, поймать главное в происходящем. Халдею удалось уговорить охранника, подойти и занять удобную позицию для того, чтобы снять Геринга с удачного ракурса.
К сожалению, все эти достижения не помогли Евгению Ананьевичу в дальнейшем.
Работа в послевоенное время
Когда события войны отошли на второй план, в стране начались масштабные чистки. Пострадал от них и Халдей: в конце 40-х годов его уволили из ТАСС ‒ по «нецелесообразности использования» и низкому уровню образования, а на самом деле по национальному признаку («Пятая статья»). Он смог устроиться только в журнал о художественной самодеятельности.
Только в 1957 году мастер смогу вернуться к масштабной работе ‒ был принят в «Правду». За пятнадцать лет службы в крупнейшей советской газете он снимал и студентов Московского университета, и атомоход «Ленин», и разнообразные тематические сюжеты. В 1972 году фотограф перешел в «Советскую культуру», где и проработал до самой пенсии.
На его персональной выставке в Севастополе вступительное слово произносил один из известнейших советских прозаиков, поэт, киносценарист, журналист и общественный деятель Константин Симонов.
Настоящее мировое признание пришло к Халдею только в конце жизни ‒ в 1995 году. Именно тогда ему была присвоена почетная награда мира искусств ‒ Рыцарь Ордена. На фестивале во французском Перпиньяне, по специальному решению президента страны, Евгений Халдей был принят, как легендарный военный корреспондент. За полгода до смерти мастера, в конце мая 1997 года, вышел европейский документальный фильм о нем, и в Америке выпустили книгу.
Скончался Евгений Ананьевич Халдей в октябре 1997, а через год масштабной выставкой в Москве его чествовали соотечественники.
Талант мастера заключался не только в умении прочувствовать момент, но и в понимании эмоционального послания, которое передает сцена. Динамика, выражение лица, поза ‒ все это «работает на результат» и помогает донести мысль до зрителя. Это понимают не только многочисленные ученики Евгения Ананьевича, но и все мировое фотосообщество. В 2000-х годах выставки мастера прошли в России, Европе и США, а в 2014 году та самая Leica, которой был сделан снимок Рейхстага, была продана на аукционе за 200 000 долларов.